Нет сегодня более актуальной для русской Эстонии проблемы, чем судьба русского образования. Перманентный, значит, и незаметный, и, главное, неотвратимый в течение многих лет перевод государством русского образования на эстонский язык обучения делает все более призрачными надежды оказать этому русофобскому проекту сопротивление.

Появляющийся в российском посольстве в ЭР в казачьем мундире полковника и имеющий поддержку советника диппредставительства Сергея Пименова местный журналист Михаил Петров опубликовал на портале rus.DELFI статью "У гибридной школы нет перспективы". Автор давно осуждает сопротивление дискриминации русских Эстонии.

Когда один против всех

В статье обоснована позиция, которую на региональной конференции российских соотечественников в августе изложил в Риге ответственный секретарь Координационного совета российских соотечественников Эстонии (КСРСЭ) Андрей Красноглазов, и которого почему-то считают в Москве "главным соотечественником" в Эстонии.

Вот высказывания на портале www.baltija.eu, сделанные в этом году: "Мы бессильны против уничтожения русского образования в Эстонии. Как сохранить русское образование? Да никак" (Рига, выступление на региональной конференции российских соотечественников) или "У нас ещё есть русские школы... (ухмылка) Пока ещё есть". (Таллин, телеканал ПБК - Первый Балтийский Канал).

О бессмысленности защиты образования на русском языке г-н Красноглазов говорил еще более года назад на прибалтийской конференции соотечественников в Таллине. Это тем примечательнее, что в мае этого года на конференции российских соотечественников Эстонии как раз о необходимости такой борьбы говорил Чрезвычайный и полномочный посол РФ в ЭР Юрий Мерзляков, а конференция приняла соответствующую резолюцию!

В ней содержится призыв - оказывать помощь Совету объединения "Русская Школа Эстонии", развернувшему с осени 2010 года активную защиту русского образования. Более того, на конференции выступили с докладами председатель правления этой организации Олег Назмутдинов и депутат парламента, бывший вице-мэр Таллина Яна Тоом (Yana Toom), начавшая эту борьбу на уровне столичного самоуправления.

Так как понять такое двурушничество? Тем более, что у директора Института Пушкина нет морального права на критику тех, кто "не сумел отстоять образование на русском языке". Он годами безучастно наблюдал за тем, как власть подавляла героическое сопротивление педагогов и родителей старейшей русскоязычной гимназии города Тарту. Их беда и "вина" заключалась в том, что они пожелали в соответствии с законом сохранить русский язык обучения.

Андрей Красноглазов - малоавторитетный среди соотечественников деятель, но имеющий в Москве непонятную для местного русского актива поддержку. Получается, что кто-то в России благословляет искоренение русскости в угоду моноэтническому Эстонскому государству. Эти "ножницы" во многом объясняет и губительную конфронтацию внутри соотечественного актива страны. Это противостояние позорно и дискредитирует, как самих соотечественников, так и Россию.

Торговый знак - "Пушкин"

Одно из объяснений живучести московского выдвиженца профессора Красноглазова видится в его корыстных целях - максимально расширить деятельность возглавляемого им в Таллине специализированный центр "Пушкин" (Институт Пушкина) для изучения и популяризации в Эстонии русского языка, как иностранного. Конкретнее, это заведение занимается обучением русскому языку эстонцев (в том числе из эстонской охранки) и русских детей, которые учатся в школах и гимназиях с эстонским языком обучения.

На фоне антироссийскости и русофобии, да планов эстонизации русского образования, очевидно, что громадным резервом (коммерческим) деятельности Института Пушкина станут не столько эстонцы, сколько русская молодежь, которая, обучаясь в эстоноязычных школах и гимназиях (сегодня их уже около семи тысяч), неизбежно станет забывать родной язык. Стало быть, тут, как тут окажется Институт Пушкина. Уже разработан и учебник русского языка для эстонизированных русских.

В итоге очевидно совпадение интересов г-на Красноглазова (финансовых) и Эстонского государства (политических).

Совсем недавно это нашло новое подтверждение. Комментируя телеканалу ПБК проект новой, разработанной по поручению российского Президента в МИД РФ концепции "Русская школа за рубежом" (подробнее об этом читайте ниже - авт.) Андрей Красноглазов ни с кем (!) не согласовав, безапелляционно заявил, что из четырех типов соответствующих проектному статусу "Международная российская школа", в Эстонии возможен лишь четвертый тип. Это-де - курсы дополнительного образования, воскресные школы, школы выходного дня, организации соотечественников, ассоциации учителей. То есть именно те формы, благодаря которым уже сейчас зарабатывает на жизнь Пушкинский Институт во главе с Андреем Красноглазовым и его супругой Ингой Мангус.

Не зря Красноглазов в этом же интервью заметил: "Будущее русского языка в Эстонии лучше, чем настоящее. У нас однозначно идёт положительная динамика - русский язык, как иностранный, занимает уверенное второе место после английского".

В чем прав Михаил Петров

Эту позицию, которая таинственным образом (стоит повторить: российский посол Юрий Мерзляков - за образование на русском языке) находит поддержку у его посольского советника Сергея Пименова. Ее озвучивает в прессе журналист Михаил Петров, которого отличает лживость и аморальность при освещении жизни русской общины, ее актива.

Их взгляды совпадают с позицией Андрея Красноглазова и помыслами властей Эстонии, которые намерены, если и не ассимилировать русских, то уж точно люмпенизировать их. Это подметил лидер общественного мнения, депутат парламента Михаил Стальнухин.

Так как аргументирует Михаил Петров свою позицию? Он любит передергивать, лгать и злопыхательствовать, критикуя тех русских деятелей, которые выступают за нормализацию отношений между Эстонией и Россией. Но он дает также и нелицеприятные, верные оценки состояния русского образования, его перспектив.

Вот его доводы. В русскоязычной основной школе и гимназиях возраст преподавателей (средний) близок к пенсионному, а смены им нет - учителей для иноязычной (русской) школы в Эстонии уже 12 лет не готовят.

Стоит добавить: не хватает учебников, отсутствуют методики обучения. Нет и денег на реализацию этой воли. Их не хватает всей системе образования страны, о чем свидетельствуют митинги эстоноязычных учителей (для Эстонии это неслыханная смелость, то есть проблема очень серьезная). Решить проблему может только политическое решение властей, на что рассчитывать сложно.

Петров считает унизительными и попытки сохранить в русских гимназиях установленное законом соотношение предметов на русском и эстонском языке обучения - 40 на 60. Это соотношение или его превышение в пользу эстонского обучения, опять же по закону, автоматически превращает иноязычную гимназию в национальную (эстонскую). Достижение за пять последних лет этой цели привело к заметному снижению качества обучения в русских гимназиях. Это признают и сторонники русского образования, и даже эстонские оппозиционные партии.

Путем, проторенным Гитлером?

Все это верно, но слабину в позиции Петрова выдает довод об отсутствии политической воли Эстонского государства пойти навстречу русскому и русскоязычному населению, между прочим, составляющему треть населения страны.

Вот еще петровские тирады: "Хватит размахивать Конституцией там, где слово должно быть за калькулятором... Что бы там ни было записано в Конституции ЭР, а ресурс образования принадлежит исключительно государству. Оно и только оно решает кому, зачем, сколько и в какой форме предоставить образования... И это вопрос национального выживания, а не справедливости или политкорректности".

Забудем пассаж об Основном законе и справедливости. По Петрову получается, что русское и русскоязычное население Эстонии - ноль, Эстонское государство - все. Далее: русские должны не просто беспрекословно подчиняться власти, они должны быть биомассой, ощущать себя, пусть виртуально, но в духовно-правовом "концлагере", а потому молчать, даже если моноэтническое государство идет против своей Конституции!

Переживать за "национальное выживание" эстонцев - благородно, но не за счет же пренебрежения экзистенцией русского населения, что в Эстонии считается естественным.

Для начала апологетам ликвидации образования на русском языке стоит напомнить генплан "Ост", предусматривавший колонизацию Германией восточных земель.

23 июля1942 года. Из директивы Гитлера министру Розенбергу: "Славянская плодовитость нежелательна... образование опасно. Каждый образованный человек - это наш будущий враг. Следует отбросить все сентиментальные возражения".

23 июля 1942 года. Из письма Бормана Розенбергу: "...Ненемецкое население не должно получать образования, кроме низшего... достаточно обучать местное население только чтению и письму... надо ввести для обучения латинский шрифт".

27 апреля 1942 года. Из записки начальника отдела колонизации ГПУ "восточного министерства" Ветцеля: "Эта масса расово неполноценных, тупых людей нуждается, как свидетельствует вековая история этих областей, в руководстве... нужно внушить, чтобы они ни при каких обстоятельствах не ориентировались на Москву... стоит подумать о введении немецкого языка в качестве языка, связывающего все эти народы..."

Уступки, ведущие к капитуляции

Можно возразить, что пример неудачен. Мол, как раз русские Эстонии - пришельцы, чужаки (muulased), которых и в СМИ все еще называют оккупантами или колонистами, их потомками. Но позвольте, разве это дает основание нарушать Конституцию, европейские конвенции? К тому же 1/5 неэстонского населения является старожильческим, то есть их предки были гражданами довоенной Эстонской республики. Да что там, почти все живущие сегодня в Эстонии русские и русскоязычные жители - ее уроженцы!

Но по любому поражает сходство целей генплана "Ост", и реформы русскоязычного образования в современной Эстонии. И как ни называй зло, оно и в Эстонии - зло.

Ведь русские и русскоязычные жители не на парашютах сюда прибыли, они жили с эстонцами в одной, признанной международным сообществом (в том числе ООН) стране (СССР), пока в одно утро 1991 года не проснулись в другой (Эстонской республике).

Так почему им уже 20 лет отказывают не только в равноправии с эстонцами, но даже жить по нормам, которые закреплены международным правом за нацменьшинствами? И почему нынешнее русское и русскоязычное население должно искупать историческую вину давно несуществующих уже государств, добровольно признавая себя второсортным населением, как на этом настаивает эстонские власти и общество? Это же бред! Увы, но и реальность.

Дошло до того, что Михаил Петров недавно заявил: вместо "Прибалтика" надо писать "Балтия". Иначе задеваются национальные чувства эстонцев, так как им вспоминается советская "оккупация". А это, мол, не способствует диалогу с Россией. Но этот "детский сад" мы уже проходили. Ну, заставили писать местных русских название столицы с двумя "эн" - "Таллинн", притом, что соседи Эстонии ограничиваются одним "эн" и даже одним "эл" - Talin (по-литовски).

И что, удовлетворение национального комплекса неполноценности способствовало диалогу? Наоборот, аппетиты только росли и в частности вылились 26-27 апреля 2007 года в акт государственного вандализма - глумлением над исторической памятью русских, когда был перезахоронен прах советских воинов и перенесен посвященный им памятник, известный, как "Бронзовый солдат".

Садистскими считают в народе языковые требования и преследования властей за их несоблюдение. Хотя правозащитники, даже Евросоюз, из года в год упрекают Эстонию за неоправданно жесткие языковые требования и неадекватность наказаний за их нарушения.

Нет иноязычным гимназиям

Но это - фон пока лишь намечающегося противостояния двух основных языковых общин в вопросе, на каком языке должны обучать неэстонскую молодежь. Что касается защиты образования на русском языке, то оппоненты Петрова убедительно опровергают его демагогию, причем его же доводами. Министерство образования и науки не готово к реализации реформы, оно не озаботилось методиками и учебниками для перешедших на эстонский язык обучения русских гимназий. А ведь реформу объявили еще 15 лет назад!

Или кадры. Катастрофически не хватает учителей и для эстонских школ. Так откуда они возьмутся для русских гимназий? Даже эстонских экспертов поражает, как безразлично комментирует этот свой провал министерство образования и науки.

Насчет денег. Эстония нашла два миллиарда евро для оказания помощи Греции, сотни миллионов уходят на помощь другим странам, недавно - в Афганистан. Увеличены военные расходы - их доля в госбюджете доведена до 2%. А на развитие образования, что по Петрову решает судьбу эстонского народа, государство денег не добавляет.

Поэтому его ссылки на политическую волю эстонских властей неуместны. Воля эта четко нацелена на заветное уничтожение образования на русском языке. Соотношение преподавания на русском и эстонском языках (60:40) в пользу второго, чего государство хотя пока и формально, но все же достигло уже 1 сентября этого года, означает, пусть пока и на бумаге, ликвидацию в Эстонии иноязычных гимназий. На окончательный переход ряду гимназий дана отсрочка до трех лет.

Это лишний раз подтверждает мнение русских политиков, что цель реформы вовсе не в повышении конкурентоспособности русской молодежи на рынке труда за счет обучения на эстонском языке (будто его нельзя преподавать на уроках языка, как тот же английский или немецкий). Цель - политическая: нейтрализовать влияние русского населения и максимально сократить его участие в общественной и иной жизни страны. И результат уже виден - люмпенизация русской молодежи или ее отъезд за границу, что тоже устраивает эстонское общество, пропитанное пещерным национализмом.

Правительство плевало на закон

Самое поразительное, и это надо повторять и повторять, речь идет не просто о пожелании русских, а о их законном праве. Статья 37 Конституции ЭР говорит о том, что язык обучения в школе национального меньшинства выбирает учебное заведение.

Далее, пункты 2 и 3 статьи 21 Закона ЭР "Об основной школе и гимназии" четко указывают на процедуру реализации выбора - признания языка обучения. Суть, проста - попечительский совет учебного заведения, приняв соответствующее решение, обращается в местный орган представительной власти, тот - в правительство страны с просьбой удовлетворить заявку.

Кстати, ни о каких процентах соотношения обучения на русском и эстонском языках нет даже упоминания. Это - самодеятельность министерства. Поскольку закон не расписывает механизм и не указывает причин отказа, то решение вопроса должно быть чисто техническим. На деле, чиновники придумывают нелепые отговорки, отличающиеся особым цинизмом и унижением ходатаев, что достойно пера фельетониста. Вот два примера этого года.

Еще весной Русский лицей города Тарту направил в горсовет свое решение о желании сохранить русский язык обучения. Но пока последовала только реакция мэрии, где посчитали мотивацию просителей... "неубедительной", а подачу ходатайства - "несвоевременной". Ответ, что насмехательство. Но по закону мэрия тут вообще не при чем, необходимо "добро" депутатов горсовета, которые отмалчиваются.

Еще 16 столичных и нарвских русскоязычных гимназий изъявили желание обучать детей на русском языке. Решения по ним затягиваются. Правительство, наплевательски относясь к закону, нарушает предусмотренные сроки ответа на письма. Таллин подает жалобу в административный суд. Но в его решении сказано, что "принятие решения на эту тему затрагивает большое количество людей и, таким образом, эти решения поспешно принимать нельзя".

Местная Фемида пояснила и демонстративное молчание кабинета министров, мол, "все-таки должны быть "разумные" сроки принятия решения". Но какие? Ответа нет. То есть желание русских, даже законное, это - пустой звук! Но почему правительство может нарушать закон?

Причем ОБСЕ и посольство США в Таллине - в курсе происходящего. Они знают об этом издевательстве. Но молчат - признают этот образовательно-политический театр абсурда.

Власть снизошла до диалога

Справедливости ради надо признать, что в последнее время, особенно представители министерства образования и науки, стали вступать в диалог с ведущей организацией, занимающейся защитой русского образования, некоммерческим объединением - Совет "Русская Школа Эстонии" (РШЭ). Несколько успокоились и эстонские СМИ, которые обвиняли эту, учрежденную год назад организацию, в происках Москвы.

Еще бы! РШЭ взяла за основу своей борьбы эстонское законодательство, европейские конвенции, другие международные правовые документы. Было налажено сотрудничество с Центром информации по правам человека, контакты с попечительскими советами русских гимназий, разными общественными организациями. Исправно, дольше года в Сети и на портале www.baltija.eu распространяется еженедельный общедоступный информационный бюллетень РШЭ.

Более того, несмотря на оскорбления в прессе журналистов, должностных лиц и политиков, "Русская Школа Эстонии" терпеливо и настойчиво протягивала руку другой стороне - искала диалога с властью, поддержки эстонских оппозиционных партий. Была проявлена настойчивость и в организации встречи в Таллине с Верховным комиссаром ОБСЕ по делам нацменьшинств Кнутом Воллебеком. И проблема потихоньку стала достоянием общественности, чего не могли добиться организации и политики, годами, но разрозненно отстаивавшие русскоязычное образование от поползновений эстонизаторов.

Это было только начало. Вместе с некоммерческой организацией "Список Кленского" инициаторы создания РШЭ (Андрей Лобов и Олег Назмутдинов) "соблазнили" темой защиты русских гимназий русских политиков, входящих в Центристскую партию, которая не вполне обоснованно, но позиционирует себя прорусской и пророссийской. На радость РШЭ перед местными выборами, осенью 2010 года, партийцы перехватили инициативу и сделали тему образования главной в своей предвыборной программе.

Естественно в ход пошел административный ресурс столичной мэрии, пресса центристов не жалела места проблеме образования на русском языке. Это, если и не всколыхнуло русскую общину, то определенное общественное оживление было налицо. В результате избиратели все же откликнулись, и центристы сумели в Таллине и Нарве снова получить абсолютное большинство в городских собраниях.

Борьба за сохранение русскоязычного образования получила новое дыхание, она вышла на другой, общественно более весомый уровень. Дело сдвинулось с "мертвой точки".

А Васька слушает, да ест

И все же, прошедший год в целом завершается "застоем". Борьба в защиту конституционного права на образование на родном языке стала носить позиционный характер. Ведь нет никакого продвижения в пользу образования на русском языке. Просьбу 16 русских гимназий Эстонии оставить им русский язык обучения давно удовлетворены местными органами власти Таллина и Нарвы. Министерство образования и науки обещало, что правительство примет решение к началу лета. Но воз и ныне там.

Чаще всего обмен мнениями носит комплиментарный характер. Эстонская сторона, так и не приступив к конструктивному диалогу, стала, витийствуя, лицемерить.

Член правления РШЭ, Андрей Лобов приводит такой пример. Заведующая общеобразовательным отделом Министерства образования и науки Ирене Кяосаар заявила, что "полный переход на эстонский язык обучения в основной школе может быть только по желанию родителей".

Кстати, эстонские власти и СМИ подчеркивают, что в основной школе (1-9 классы) обучение сохраняется на русском языке и потому несправедливо обвинять Эстонию в эстонизации образования. При этом замалчивается тот факт, что уже каждый шестой учащийся русской основной школы учится на эстонском языке благодаря методу погружения и делается это вовсе не "только по желанию родителей", а "добровольно-принудительно". Ибо СМИ и власти с помощью Андрея Красноглазова, Михаила Петрова, Сергея Пименова и им подобных целенаправленно создают в русской общине атмосферу страха за будущее образования на русском языке.

Но Андрей Лобов обратил еще и внимание на такую пикантность: отчего желание учиться на эстонском языке в основной школе (пока еще они официально - русские) принимается властями во внимание и они даже бравируют этой "добровольностью", а пожелание попечительских советов русскоязычных гимназий учиться на русском языке - правительством и судом "заморожено"?

Или ситуация с языковым погружением (углубленное обучение). Чиновники эстонского Министерства образования и науки утверждают, что эта методика имеет международное признание. Но когда часто бывающий на Западе Андрей Лобов "погрузился" в эту проблему, то узнал, что западный опыт предполагает "погружение" представителей большинства в язык меньшинства.

Такое отношение властей годами остается возмутительно вызывающим, они насмехаются над русским населением, имитируют диалог. Русских стали слушать, но так и не слышат.

"Изучать язык" и "обучаться на языке"

Отсюда вопрос: не исчерпала ли себя "академическая" (просветительско-правовая) форма борьбы, выбранная РШЭ? На первый взгляд - да. Недавно в Совете Европы Комиссия по надзору за исполнением Рамочной конвенции по защите нацменьшинств составила очередной рапорт об исполнении Эстонией этой конвенции.

В документе сказано, что "перевод русскоязычных гимназий на эстонский язык обучения осуществляется, несмотря на то, что многие школы, учащиеся и учителя к нему не готовы". Или: "Обеспечить, чтобы осуществляющийся перевод школ на эстонский язык обучения проводился не иначе как поэтапно и с должным вниманием к тому, чтобы не страдало качество образования, как на русском, так и на эстонском языке".

То есть в Евросоюзе одобряют конечную цель эстонских властей - эстонизацию русского образования. И заверения Верховного комиссара ОБСЕ Кнута Воллебека в пользу РШЭ - это мираж. Сказать проще - обман! В Таллине ему четко объяснили, что русские никогда не были против изучения эстонского языка, владения им, как и английского, но образование они хотят получать согласно европейским конвенциями и эстонским законам на родном языке. Русская общественность не устает повторять: власти сознательно подменяют понятия: "изучение языка" и "обучения на языке".

Отчего такое лицемерие, понятно всем. Язык, на котором получают образование и само образование формируют мировоззрение жителя страны, его гражданскую позицию и ментальность. Из русских хотят сделать эстонцев, людей, сегодня, если еще ментально не западных, то уже безразличных к своим национальным корням и духовности.

Старания очевидны. В середине октября довелось съездить в Москву - в семи вагонах (в советское время - не менее 15) было всего 37 пассажиров. Сегодня билет в купе стоит больше, чем авиабилет.

А визы? Летом Россия подняла стоимость их оформления в разы. Обидно, что защитники русскоязычного образования - русские политики, состоящие в Центристской партии Эстонии, все чаще выказывают меркантильность (в политических и предвыборных целях - очередные местные выборы в 2014 году). Они все откровеннее идут на поводу чиновников министерства образования и науки. Сегодня они уже забыли о предвыборных обещаниях непременно сохранить образование на русском языке и так же, как и националисты заговорили о неготовности к обучению на эстонском, которое они в принципе... одобряют.

А еще они заговорили о компромиссах (читай: уступках), о создании частного русского образования (для детей богатых русских?).

Это неудивительно. Эстонцы - члены этой партии, ее лидеры - не скрывают, что любое образование в Эстонии должно быть для всех эстоноязычным. Они согласны с социал-демократами Эстонии и в том, что эстонизацию надо было начинать не с гимназий, а с детсадов. И сегодня в них стремительно наверстывают упущенное.

Борьбе не хватает массовости

И все же усилия объединения "Русская школа Эстонии" и центристов, других общественных организаций, пока еще нельзя считать окончательно безнадежными.

В отсутствие самостоятельной русской политики в Эстонии, которая приказала долго жить (в основном по воле эстонского государства и из-за ошибок российского), публичная поддержка центристами русского образования, которая хот, и не нацелена на результат (процесс - все, цель - ничто), тем не менее, пока дает плоды.

И никто еще не смог так высоко, как центристы поднять флаг борьбы в защиту русских гимназий. И думается, до предстоящих выборов необходимо поддерживать традиционный эгоизм Центристской партии - его стремление брать на вооружение "русскую" инициативу, попользоваться ею ради голосов избирателей и забыть о ней.

Центристы и теперь не скрывают своих намерений возглавить в предвыборной борьбе защиту русского образования. За ними - административный ресурс местной власти и СМИ, чего ни у кого из остальных сторонников русского образования, включая РШЭ, просто нет.

Нельзя забывать, что благодаря инициативе центристов, к примеру, в парламенте создана межфракционная группа, которая призвана хотя бы формально, но изучать эту проблему на высшем законодательном уровне.

Не забыли центристы и правовой спор с правительством. И этот напор, насколько бы показным он ни был, общественности надо до поры до времени всячески "подогревать" своей активностью.

При этом, однако, нельзя, конечно, забывать, что нет в борьбе центристов такого накала, который свидетельствовал бы о таком понимании проблемы, когда она воспринималась бы, как жизненно важная для русских и русскоязычных жителей Эстонии. Центристы не выказали стремления создать массового движения в защиту русского образования.

Зато есть привычное ощущение, что сразу после выборов, когда реформаторы русской гимназии добьются своего окончательно, центристы забудут о проблеме, как это было и с имитацией защиты "Бронзового солдата".

Стремления добиться победы куда больше у объединения "Русская школа Эстонии", но, не принижая его усилий, и эта организация за год своего существования не сумела охватить своей борьбой всю систему русскоязычного образования и не имеет тотальной поддержки русского и русскоязычного населения.

Конечно, это - нелегкая задача в сегодняшних условиях полицейского государства и обусловленной этим общественно-политической спячки не только русского, но и эстонского населения. С другой стороны, вода сама под лежачий камень не потечет.

Еще немного, еще чуть-чуть

Короче, слабое место СРШ с самого его возникновения было пренебрежение и неумение, и потому даже некий страх перед организационно-массовой работой. Год назад, Совет РШЭ проигнорировал предложение распространять листовки, исключительно гуманитарного (не политического) содержания, призывавшие взрослых жителей подумать о будущем своих детей и внуков.

В этом кто-то увидел почерк "Ночного дозора", который по сей день благодаря СМИ и политэлиты воспринимается, как экстремизм, даже в русской и русскоязычной среде. К счастью, этой осенью РШЭ созрело, поняв, что власти ведут двойную игру, пришло и понимание - надо идти в народ!

Объединение провело этой осенью уже две замеченные обществом и СМИ уличные акции, РШЭ приступило к сбору по всей Эстонии подписей в защиту конституционных прав получать образование на родном языке. Но этого мало. Не реализовано, к примеру, предложение того же РШЭ - сотрудничество с гимназистами, в частности создание гимназических комитетов "самозащиты".

И самое главное - нельзя ограничиваться плакатными ориентирами. Надо определиться с ясными конечными целями, обосновать реальность их достижения, убедительно показать несостоятельность контраргументов оппонентов-националистов.

Так, упомянутый Михаил Петров говорил об отсутствии денег для сохранения русской гимназии, но только что в передаче "Форум" Эстонского ТВ общественно-правовой теле- и радиовещательной корпорации ERR представители оппозиции буквально на пальцах показали, что дело не в деньгах (они есть!), а в политической воле. Так, доля доходов на оборону увеличена до 2%, хотя в богатой Дании этот показатель равен 1,3%.

Что касается кадров, то почему нельзя привлекать по контракту преподавателей из России, что уже практикуется в Эстонии, например, в Немецкой гимназии в Таллине. Да и прецедент есть - еще недавно в города русскоязычного северо-востока Эстонии приглашали на работу врачей, так как свои бегут на Запад за "длинным" евро.

А потому это вовсе не миф: сохранение качественного русскоязычного (на 100%) среднего образования (включая гимназическую ступень) и эстоноязычной (на 100%) для эстонцев и также по желанию и для русских и русскоязычных учащихся.

Причем изучение эстонского и русского, а также иностранных языков, должно быть на высшем уровне. В законе написано, что освоение эстонского языка гарантирует государство. Но вот уже 20 лет оно "не способно" обеспечить его сносное преподавание в русской школе. Хотя кого-кого, а эстонских филологов всегда хватало.

Будь все так - отпала бы и необходимость в вульгарных доморощенных этно-образовательных экспериментах - насилии над русскими и русскоязычными учащимися.

Всем можно, но не русским?

Упомянутый журналист Михаил Петров предлагает для русскоязычных жителей Эстонии - граждан РФ, как альтернативу, еще и систему российских лицеев.

Неплохо, но почему только для детей ста тысяч российских граждан, постоянно живущих в Эстонии, а не для всех русских жителей страны? Да и предложение это вовсе не эксклюзивное, так как в Таллине без проблем функционируют Английский колледж, Французский лицей, две Немецкие и Еврейская гимназии, а также Финская основная школа. Проблемы возникают лишь с русскими учебными заведениями.

Но возможности обучения на русском языке могут скоро расшириться. В соответствии с поручением Президента РФ Дмитрия Медведева от 21 января 2011 года № Пр-141 внешнеполитическое ведомство России разработало проект государственной концепции поддержки русского языка за рубежом и концепции программы "Русская школа за рубежом".

Что важно - это полностью соответствует духу признаваемой и Эстонией Болонской конвенции, к которой в 2003 году присоединилась также Россия. Это означает, что такое образование позволит учащимся быть конкурентоспособными в условиях цивилизации начала XXI века, как на российском, так и на зарубежных образовательных рынках и рынках труда. То есть и в Эстонии.

Разработчики документа предлагают четыре типа международной российской школы за рубежами России. Прежде всего, это - общеобразовательная средняя (или начальная) школа, где преподавание ведется на русском языке в соответствии с российскими образовательными стандартами. К ним относятся школы МИД РФ и Россотрудничества.

Далее, такая же школа, но где преподавание ведут по интегрированным образовательным программам в соответствии с российскими и национальными стандартами образования. Это - школы с русским языком обучения, созданные в странах при участии РФ.

Третий тип - это национальные общеобразовательные средние школы с преподаванием на русском языке и классы с преподаванием на русском языке в национальных школах. Таковыми могут быть государственные школы с русским языком обучения в странах СНГ, а также негосударственные (частные) школы и классы с русским языком обучения.

И еще, это - институты дополнительного образования: курсы, воскресные школы и школы выходного дня, организации соотечественников, ассоциации учителей. Русская община должна выбрать один из первых трех вариантов - самый приемлемый в условиях Эстонии.

Пора учиться у Польши

И внимание! Концепция еще не утверждена Кремлем, не рассмотрена в Эстонии. Но, как было уже упомянуто, ответственный секретарь КСРСЭ Андрей Красноглазов, единолично поспешил заявить: единственно подходящий вариант в Эстонии - последний, четвертый.

Само собой, он устраивает и элиту моноэтнического Эстонского государства. Кстати, и сегодня никто не запрещает создавать воскресные школы, они существуют в Эстонии. Но жутко оттого, что позиция Красноглазова находит ощутимую поддержку в Москве. Выходит, там засели не просто дельцы движения соотечественников, но и обыкновенные предатели.
Это поразительно, если вспомнить, как летом Польша мгновенно и жестко, но в рамках международного права, среагировала на протесты компактно проживающих в Литве поляков, которых литовские власти также решили вести их обучение на госязыке.

Протестное движение поляков Литвы стало многократно мощнее как раз из-за государственной поддержки Польши. Страдающие от этого же русские Литвы еле-еле подают голос, как и Россия. А вот в защиту своих польских соотечественников выступили премьер-министр и министр иностранных дел, СМИ и общественное мнение страны.

Не снимая ответственности с русского и русскоязычного населения той же Литвы и Эстонии, даже Латвии, за пассивность в отстаивании собственных интересов, решения в свою пользу экзистенциальной для них проблемы, хочется все-таки узнать, какие же такие интересы преследуют МИД РФ и Кремль? Или точнее: в чьих интересах, и за сколько?

Если ответы на эти вопросы отрицательные, то российским чиновникам и политикам пора заняться делом. И для начала ознакомиться с интервью корреспондента ИТАР-ТАСС в Варшаве Ирины Полиной, которое она взяла у директора Департамента по делам полонии МИД Республики Польша Мачея Шиманьского в связи с положением польского меньшинства в Литве.

Вот фрагмент его ответа на последний вопрос: "У нас складывается впечатление, что власти Литвы никак не могут поверить, что это их граждане, которые требуют чего-то не для Польши, а для себя, как для большой части общества, права которой Литва сама подтвердила в рамочной конвенции об охране нацменьшинств. Мы не хотим ничего больше реализации обещаний.... Они говорят, что проблем нет, но если их граждане утверждают обратное, необходимо сесть за стол переговоров. Власти Польши пытаются помочь, придерживаясь при этом европейских стандартов".

Автор: Димитрий Кленский.

Также по теме:

Ответственный секретарь КСРСЭ: Представители Совета русских школ исказили мой доклад

Дело принципа. Секретарь КСРСЭ сознательно согласился с эстонизацией русской школы

 Андрей Красноглазов: Мы бессильны против уничтожения русского образования в Эстонии