Принято считать, что пандемия коронавируса резко повысила уровень преступности в мире. Так ли это на самом деле, разбирался начальник аналитического отдела Московского Дома соотечественника Николай Николаевич Мирошник.

Только временное отступление   

То, что пандемия коронавируса COVID-19 и принятые в связи с этим во многих странах жесткие карантинные меры резко изменили жизнь миллионов людей, уже стало общим местом. И изменения были, в основном, в худшую сторону: режим самоизоляции, закрытие национальных границ, резкое сокращение транспортных потоков, потеря работы из-за остановки предприятий…

На этом фоне «просветом» выглядело то, что в результате повсеместно стал, казалось бы, снижаться уровень преступности. Воодушевленные этим, едва ли не единственным, позитивным фактом СМИ, в том числе, и в России, поспешили порадовать им общественность, утверждая, что хоть что-то изменилось к лучшему.  

Действительно, если взглянуть на цифры общей статистики правонарушений, о которых рапортовали в конце марта-начале апреля полиции разных стран, спад был налицо. В Великобритании, где карантин был введен 23 марта, министр внутренних дел уже 14 апреля объявил, что уровень уличной преступности по сравнению с прошлым годом упал на 21 процент, хотя в марте и были зафиксированы несколько случаев мародерства и разбоя. В Италии, которую пандемия затронула сильнее всех в Европе, тоже наметилось резкое снижение: с 1 по 22 марта было совершено 53 тысячи преступлений – на 64 процента меньше, чем в тот же период 2019 года. Примерно та же тенденция наблюдалась в Испании.

На мировых «окраинах» ситуация вообще казалась почти идиллической: в Сальвадоре, где несколько лет назад совершалось по 600 убийств в день, их стало в среднем всего 2. В Перу уровень преступности в марте упал на 84 процента. В ЮАР уже в течение первой недели самоизоляции общее число зафиксированных нападений на граждан сократилось в пять с лишним раз.

Объясняли этот феномен по-всякому. Народ стал безвылазно сидеть дома, на улицах стало больше полиции, которая пристально следит за соблюдением карантина. В опустевших городах сразу бросаются в глаза группы, входящие в те или иные, в том числе закрытые заведения. Поэтому снизилось число квартирных и карманных краж, ограблений и грабежей, угонов автомобилей. В той же Великобритании практически полностью исчезло явление, с которым еще год назад не знали, что делать – «эпидемия ножевых преступлений»: подростки стали вооружаться ножами, и в 2018-2019 годах за счет них преступность в стране выросла до уровня Второй мировой войны. Теперь школы закрыты, потенциальные малолетние преступники сидят по домам.

Закрытие баров и ресторанов привело к сокращению преступлений, совершенных под воздействием алкоголя. Труднее стало жить магазинным ворам: многие магазины закрыта, а в супермаркеты пускают только ограниченное число людей, которые держат дистанцию.
Усиление пограничного контроля снизило объемы контрабанды. Как сообщала BBC, резкое (на 95 процентов) сокращение пассажиропотока и числа междугородних поездов создало трудности бандам, промышлявшим торговлей наркотиками. До этого они использовали 11-15-летних подростков для перевозки отравы из портов в крупные города, прежде всего, в Лондон и Бирмингем. В обычной толпе они не привлекали внимания, а в условиях карантина сразу стали «бельмом на глазу».

Кроме того, как отмечали специалисты, ограничения в экспорте из Китая привели, в том числе, к резкому сокращению поставок на рынки, в частности, США, опиоидов (обезболивающих средств на основе опия). Мексиканские картели десятилетиями закупают в Китае химические вещества – прекурсоры, изготовляя на их основе наркотики и отправляли в Америку. В последние годы поставки опиоидов стали основным источником дохода для мексиканской организованной преступности. Но в 2020 году с конца февраля поставки сократились во много раз.

Ну и, не в последнюю очередь, подразумевалось, что преступники – тоже люди, они не хотят рисковать жизнью, заболев коронавирусом, и предпочитают «самоизолироваться».
Правда, эксперты сразу стали предостерегать: это – дело кратковременное. Да порой и статистика не соответствует фактам. Заметно сократилась, в основном, уличная преступность. Но тоже далеко не вся. Многие достаточно мелкие преступления просто перестали фиксировать. Как сообщала в апреле ВВС, 20 процентов личного состава лондонской полиции либо заразились коронавирусом, либо вынуждены находиться в режиме самоизоляции. В связи с этим в Скотленд-Ярде предупредили, что, если работать не смогут 25-30 процентов сотрудников, полицейские будут реагировать только на вызовы, связанные с угрозой жизни или здоровью. При этом Англии и Уэльсе уже не работали и больше половины судов, готовых рассматривать только самые безотлагательные дела. Все другие дела отложены до конца карантина.

И такое происходит не только в связи заболеваемостью самих полицейских. Скажем, в Италии, где полицию вынуждены привлекать и непосредственно к борьбе с коронавирусом – к оборудованию полевых госпиталей, оказанию помощи больным и престарелым, изолированным в своих домах, ей порой просто не хватает сил, чтобы уделять такое же внимание борьбе с преступностью, как в обычное время.  

При этом практически везде, и за океаном, и в Европе, отмечается пугающий рост «домашних» преступлений, насилия в семье, чему, естественно, способствует неизбежный стресс, вызванный круглосуточным пребыванием людей в четырех стенах. Во Франции уже на конец марта количество случаев вмешательства полиции из-за насилия в семье выросло больше, чем на треть. в ряде других стран число обращений в службы поддержки удвоилось. Британский министр внутренних дел Прити Пател на брифинге 14 апреля сообщила, что количество звонков на горячую линию помощи жертвам домашнего насилия выросло с февраля на 120 процентов, это одна из самых частых причин вызова полиции. А ведь такие преступления далеко не всегда всплывают и попадают в статистику. На проблему уже обратил внимание даже Генсек ООН. «В последние недели по мере усиления экономического и социального давления и страха мы становимся свидетелями ужасающей глобальной вспышки насилия в семье», написал в своем аккаунте в Twitter Антониу Гутерриш.

Вскоре преступники адаптируются к новой ситуации, предупреждали специалисты разных стран, и многое вернется на круги своя. Если тотальный карантин затянется надолго, если люди потеряют источники дохода, то это может стать поводом для роста числа краж, грабежей, мародерства и массовых бунтов. Ещё в конце марта международный Красный Крест, как сообщала «Немецкая волна». предупреждал об опасности общественных беспорядков в крупных городах западных стран, если в результате пандемии малообеспеченные люди и представители маргинальных групп потеряют работу и, соответственно, средства к существованию.

Для премьера Италии Джузеппе Конте и министра внутренних дел, сообщал, например, в одной из своих недавних публикаций советник министра внутренних дел РФ, бывший начальник российского бюро Интерпола,  генерал-майор милиции и доктор наук Владимир Овчинский, был подготовлен конфиденциальный доклад, в котором предупреждалось: «Существует потенциальная опасность стихийных и организованных восстаний и восстаний, особенно на юге Италии, где подпольная экономика и присутствие организованной преступности являются двумя основными факторами риска».

Продолжение следует..