This option will reset the home page of this site. It will restore any closed widgets or categories.

Reset
Новости, факты, комментарии...
15.04.2013 17:20:06 Эксперт: Русское образование в Прибалтике нуждается не только в учителях русского языка и литературы (7)
Печать  
Послать другу  
Комментарии  


Олег Леонидович МуковскийИзвестный российский учёный-лингвист, директор Санкт-Петербургского филиала Фонда «Русский мир» Олег Леонидович Муковский уверен, что основная проблема русского образования в Прибалтике заключается даже не в недостатке учителей русского языка и литературы, а в том, что скоро не будет хватать преподавателей математики, химии и прочих точных наук на русском языке.

Своим мнением по этой и другим важным для Русского мира темам эксперт поделился в интервью, опубликованном на страницах интернет-представительства Международной молодежной организация «ПЕРОМ».

— Каким вы видите сегодняшнее состояние Русского мира как единой культурно—духовной общности? И какой является роль одноименного фонда в развитии такой общности?

— Единой точки зрения тут быть не может по определению. В лице Русского мира мы видим огромнейшее информационное, деловое и личностное поле, наполненное тысячами, а может быть, и миллионами разных направлений мыслей и действий. Причем почти каждый человек здесь представляет собою отдельный вектор. И, право, сейчас еще пока очень сложно сделать вывод о том, каким образом эти векторы сложатся между собою, в какую сторону они будут развиваться в дальнейшем. Даже в Латвии и Литве ситуация с русскоязычным населением совершенно разная — а что уж говорить тогда об Израиле и США?

Мне кажется, нам сейчас нужно внимательно наблюдать за тем, что происходит, изучать положение дел и по мере сил оказывать поддержку тем людям, которые ощущают себя частью Русского мира. Ведь им крайне важно понимать, что они не брошены, что им помогают, способствуют их стремлению сохранить свое национально—культурное своеобразие. И если фонду «Русский мир» удастся своей деятельностью создать для таких людей ощущение того, что они не одни — это уже будет большим успехом. Тут надо понимать, что само значение слова «фонд» в значительной степени соответствует слову «банк». Наш фонд занимается распределением государственных субсидий, направленных на изучение и распространение русского языка и русской культуры по всему миру — как в самой России, так и за рубежом. Но тут важный момент заключается в том, что сам фонд подобной деятельностью не занимается — он лишь распределяет средства. Таким образом, он не является самостоятельным игроком на рынке образовательных или научно—исследовательских услуг. И, как мне кажется, это очень правильно.

С другой стороны, «Русский мир» обладает весьма профессиональной экспертной базой, позволяющей выносить обоснованные заключения по вопросам, какие гранты и кому предоставлять. Это очень большая ответственность, ведь речь идет о распределении денег российских налогоплательщиков. Как мне кажется, представители фонда не должны как— то пытаться направлять векторы и тенденции, существующие в огромной Русской вселенной — но они обязаны их внимательнейшим образом изучать и оказывать поддержку тем, кто этого заслуживает. Надо смотреть на конкретных людей — на их возможности, опыт работы, квалификацию, харизму наконец.. И если эти люди оказываются в силах совершить что— то полезное на благо русского языка и культуры, то, безусловно, им следует помогать.

— А нельзя ли немного подробнее о критериях, которыми руководствуется «Русский мир», вынося решение о выделении или невыделении субсидий под тот или иной проект?

— Ну, главный критерий тут — это профессионализм. Любую отличную идею, любой многообещающий проект можно на корню загубить непрофессиональным менеджментом. И, напротив, из потенциально даже не очень сильного проекта возможно сделать очень хорошее и важное дело — если подойти к нему со всем возможным профессионализмом. Данное качество важно абсолютно во всем. Например, если сейчас в Прибалтике критикуют «Русский мир» за проводимую им деятельность, то хочется сказать уважаемым критикам лишь одно: извольте, критикуйте — но делайте это профессионально и по существу! Укажите нам на наши ошибки, если мы в самом деле где— то их допустили, и мы постараемся их исправить!

— Но все же, как можно точно определить, относится ли человек к Русскому миру или нет?

— Русский мир — это своеобразный микрокосм всего, что связано с Россией, русским языком и русским культурным наследием. Мы выработали очень простой и достаточно широкий критерий того, относится ли та или иная личность к этому микрокосму. Если человек сам считает, что он принадлежит к Русскому миру — то наверняка это соответствует действительности. С одной стороны все понятно, если этот человек родился в России, говорит на русском языке и интересуется русской культурой. Но и в том случае, если он родился, скажем, в Австралии, но является русским, хранит свой язык и культурное наследие — он тоже с полным правом относится к Русскому миру. Или усложним пример: вот, допустим, человек родился в Великобритании, он не относится к представителям русской национальности и даже не знает русского языка — однако любит нашу культуру и литературу. Если при этом он считает, что принадлежит к Русскому миру, то так оно и есть.

— К слову, в мире существует какой— то универсальный рецепт существования разных культур бок о бок?

— Вопрос, конечно, очень интересный и важный. Тут нужно понимать разность к подходам подходов к решению этнических проблем, существующих в Европе и Америке. Так, в США, как известно, в свое время реализовалась модель так называемого «плавильного котла», когда единая культурная картина образовалась в результате «сплавления» ряда исходных культур, носителями которых являлись приехавшие в это государство из разных стран эмигранты. (Я сознательно не затрагиваю здесь крайне острую и болезненную для США проблему того, как обошлись европейские переселенцы с традиционными культурами и образом жизни «Первых Наций» — индейцев и эскимосов Северной Америки. Но это отдельная проблема, еще до конца не разрешенная)

Такую модель постарались воспринять и некоторые другие государства. Например, соседняя Канада в течение последних лет также усиленно пытается «сплавлять» разные культуры, отказавшись от прежде использовавшейся практики мультикультурализма. Просто они решили, что слишком дорого выплачивать субсидии всем своим национальным меньшинствам — вьетнамцам, китайцам, русским, украинцам и т.д. без очевидного положительного результата. Поэтому, канадцы, как представляется, стараются как— то больше объединить свое население. Опять же, польза мультикультурализма неочевидна.

Кстати, на нем уже «обожглись» шведы и другие, без сомнения, правовые и демократические государства Северной Европы, которые теперь пытаются следовать примеру канадцев. Эта смена приоритетов в их случае произошла после случившегося десять лет назад громкого убийства родившимися в Швеции иноэтничными подростками собственной сестры за то, что она встречалась не с тем молодым человеком, которого предназначило для нее решение семьи. Данное преступление было воспринято в качестве своеобразного приговора мультикультурализму: дескать, мы принимаем этих людей такими, как они есть, со всеми их обычаями, а они отнюдь не стремятся перенимать наши культурные и иные ценности!

Но вот что любопытно: США в последние годы стали все явственнее отходить от обеспечившей им успех модели «плавильного котла» в сторону того же самого мультикультурализма. Скажем, в Нью— Йорке в общественном транспорте объявления публикуются на четырех языках: английском, китайском, русском и испанском. То есть, «огонь» под «плавильным котлом» все еще горит, но всё более осознающие свою собственную ценность национальные общины требуют теперь к себе куда большего внимания. И, как я думаю, чем дальше, тем больше этот процесс станет там углубляться. В Европе же все изначально обстояло во многом по— иному, поскольку живущие там люди куда больше были связаны друг с другом, нежели первые поселенцы в США. Скажем, русский этнос, существующий в течение более чем тысячи лет, когда— то создавал первые зачатки государственного устройства у народов Прибалтики — а потом сюда пришли немецкие крестоносцы, шведы и поляки, также внесшие свой вклад в этот процесс.

— Ну а в России есть какие— то концепции сохранения и усиления позиций русского языка и культуры на мировом уровне?

— Тут нужно опять же исходить из того, в разных странах, где живут русские, ситуация разная. Если говорить, например, о русском образовании в Прибалтике, то тут, на мой взгляд, основная проблема заключается даже не в недостатке учителей русского языка и литературы, а в том, что скоро не будет хватать преподавателей математики, химии и прочих точных наук на русском языке. И решение этой проблемы, по— моему, уже выходит за пределы возможностей фонда «Русский мир» — тут должны что—то решать правительство РФ, все заинтересованные в этом российские государственные ведомства и общественные организации. Мне кажется, наиболее уместным было бы основание специального вуза в Риге или в Даугавпилсе, или в другом подходящем месте на территории Латвии, Литвы или Эстонии, где для этого есть возможность — частного, или, если удастся учесть все сложные межгосударственные интересы и отношения, то и государственного.

Такой вуз мог бы финансироваться, большей частью, российским государством из бюджетных денег, предназначенных для поддержки соотечественников, и заниматься подготовкой педагогических кадров для работы с русскими, и не только!, учениками. Естественно, идеальным вариантом было бы, если б услугами этого вуза пользовались не только этнические русские, но и сами эстонцы, латыши, литовцы — например, из— за высокого качества образования и сильного состава преподавателей. Представьте, как хорошо, когда, допустим, этническая латышка работает учителем на русском языке и в русской школе! Или учителем русского языка в латышской. Появление подобных учебных заведений крайне положительно сказалось бы и на международном престиже России. В любом случае, если Россия будет развиваться в качестве сильного, демократического государства, то имидж востребованность русского языка очень повысится, а многие языковые, да и другие проблемы с зарубежными соотечественниками отпадут автоматически.

— Бытует мнение, что русская молодежь сегодня воспринимает русскую культуру как «ложки, плошки, самовары». И когда дело доходит до воплощения проектов, то, зачастую, наибольшие шансы на получение грантов имеют те из них, которые в наибольшей степени соответствуют вышеназванной троице. Каким образом, на ваш взгляд, можно преодолеть данное противоречие?

— Могу высказать только собственное мнение: у фонда «Русский мир» нет какого— либо мнения по этому вопросу (смеется). А если серьезно, то отнюдь не только русская культура в последнее время подвергается упрощению. Взять, например, испанцев, которые сейчас в глазах многих ассоциируются исключительно только с «корридой», «сомбреро» и т.д. Есть мнение, что такое упрощение происходит в силу того, что к великим культурам приобщаются огромные массы людей из других стран и континентов.

Допустим, сейчас многие жители бывших республик СССР едут в крупнейшие города России — Москву, Питер, Казань, Екатеринбург и т.д. — на заработки. Некоторые из них искренне желают приобщиться к великой русской культуре. Но на что они могут рассчитывать в самую первую очередь? По телевизору — «мыло», по радио — шансон, из книг — дешевые детективы в мягких обложках. Хотя, благодаря интернету, сейчас появился широкий выбор и каждый может приобщиться к тому образу России, который ему ближе. Для одних это пляшущие гопак медведи, (и ничего, что гопак — танец украинский), пьющие водку из ковша и закусывающие ее огурцом, а для других — Сергей Брин, сооснователь Google, или Павел Дуров, создатель «ВКонтакте». Идеальная, и даже просто хорошая система образования должна помочь человеку сделать правильный выбор.

—  И все же, на ком должна лежать основная ответственность за успешность этого выбора у подрастающих поколений?

—  Это должны делать и школа, и родители. Это вопрос как к профессиональным качествам учителей, так и к личностным качествам родителей. На мой взгляд, любое другое вмешательство в процесс было бы недемократичным.

— И как же внушить молодым интерес к русской культуре?

— Повторюсь, любое развитие может иметь свое будущее, только если оно идет через молодежь. И тут над всеми нами довлеет очень плохой, на мой взгляд, опыт Советского Союза. Ведь там, в СССР, очень многое было до предела скучным и банальным. Фантастически важные вопросы развития русской культуры, будучи пропущенными через идеологический фильтр, становились неинтересными априори. Мы сидели в школе и скучали. И эта скука в подаче нашего культурного наследия по инерции продолжает все еще сохраняться. И потому молодежь с удовольствием не станет слушать Чайковского и пойдет приобщаться к творчеству даже не «Бурановских бабушек», а кого— то другого, кто ярче представлен. Так что всем нам надо помнить бессмертные слова Станиславского: «Все жанры хороши, кроме скучного».

Если вы хотите привлечь людей, то должны уметь понимать, что для них является наиболее интересным. Поэтому к потомкам русских староверов в Перу, почти забывшим русский язык, но сохранившим свою веру, должен быть один подход, а к потомкам русских духоборов в Канаде, прекрасно говорящим на русском, но в остальном мало отличающимся от прочих канадцев — совершенно другой.

Записал Владимир Веретенников.

Также по теме:

Ирина Кург: Почему Эстония нуждается в русском образовании



Поделитесь своим мнением


Зарегистрироваться или войти. Войти через


 
a
ПОЛЕЗНЫЙ ПОРТАЛ О ТУРИЗМЕ
Фонд Русский мир