Поддержав санкции против России, Эстония лишилась около двух третьих рынка молока. Об этом сообщил депутат парламента Эстонской Республики Михаил Стальнухин. «И чем дольше эти санкции продлятся, тем меньше шансов вернуться на рынок России», - отметил парламентарий в интервью региональному изданию «Газета Нарва».

Михаил Стальнухин: Как объяснить слепому разницу между голубым и фиолетовым?

- Михаил, у нас накопились вопросы от читателей на самые разные темы. Первый – и это вопрос, который никогда никого ведь не тревожил: какова для Эстонии опасность террористических атак, таких, как в Париже?

М. Стальнухин: Она, эта опасность, реальна сейчас везде, но есть два фактора, на нее непосредственно влияющие. Первое - участвует ли страна в военных операциях НАТО, и второе – есть ли среди боевиков Исламского государства выходцы из этой страны. Если с первым фактором всё ясно - Эстония всегда с радостью посылала и посылает своих военнослужащих в «горячие» точки, то по поводу второго лично я горячо надеюсь, что спецслужбы нашей страны не только «воюют» с интеллектуалами типа Джульетто Кьезо, но и отслеживают тех «туристов», которые едут из Эстонии повоевать на стороне ИГИЛ. Я, разумеется, никакой не специалист в сфере безопасности, но общение с коллегами по парламенту лично у меня создало ощущение, что угроза терактов пока минимальна.

- На предприятиях Эстонии начались сокращения. Это из-за антироссийских санкций? Есть ли шанс исправить ситуацию?

- В результате российских (и антироссийских) санкций Эстония потеряла примерно две трети рынка молока. Когда полгода назад наша фракция встречалась с руководителем одного крупного объединения производителей молока, нам было сказано, что эти санкции очень негативно скажутся на занятости и доходах примерно 5 000 человек. И чем дольше эти санкции продлятся, тем меньше шансов вернуться на рынок России. Также крайне отрицательно отозвались санкции на туризме. Однако для нас, для Ида-Вирумаа, гораздо важнее тот ущерб занятости, который проистекает из действий правительства. Viru Keemia Grupp начала сокращения, уже уволено около 100 человек, и если правительство не увеличит для VKG квоту на добычу сланца, то последствия для химической отрасли будут самые печальные. И извините, что заговорил на эту тему – мы договорились, что о выборах говорить не будем – но думаю, что шахтеры и химики Кохтла-Ярве будут гораздо активнее участвовать в этом году в парламентских выборах. Это для них вопрос жизни и смерти.

- Госконтроль опубликовал отчет, в котором обвинил городские власти Таллинна в нецелевом использовании средств на политическую рекламу. Насколько это соответствует действительности?

- Это особенность эстонской национальной политической охоты на Сависаара: каждый раз перед парламентскими выборами находится повод обвинить Эдгара и его команду в каких-то грехах, о которых всегда забывают на следующий день после выборов. Мне очень жаль, что в этом «охотничьем» сезоне неблаговидную роль зачинщика травли сыграл Госконтроль. До сих пор эта организация избегала публиковать перед выборами результаты своих аудитов, если была опасность, что они могут быть использованы в чисто политических целях.

- Довольно часто спрашивают про среднюю зарплату. Когда говорят, что она достигла 1 000 евро, то как такое возможно, если почти треть населения находится на грани выживания?

- Да нет никакой средней зарплаты в 1 000 евро! Я это объяснял уже десятки раз: когда сообщают, что вот опять средняя зарплата в Эстонии подросла и – ура! – достигла 1 000 евро, то это просто обман. Дело в том, что СМИ, докладывая об очередном достижении экономики Эстонии, исходят из данных Департамента статистики, а этот департамент считает среднюю зарплату по выборочным данным. Если проана лизировать полные данные, которые есть в информационной базе Налогово-таможенного департамента, то реальная средняя зарплата в Эстонии – примерно 720-740 евро. Мог бы рассказать, почему так, зачем более 20 лет, зная, какова реальная средняя зарплата, правительство щеголяет дутой цифрой, но это займет довольно много времени. Мо-жет, когда-нибудь потом вернемся к этой теме.

- Правда, что так называемые «легкие» наркотики будут легализованы?

- Даже не знаю, откуда взялась такая информация. Да, после принятия Закона о сожительстве нельзя зарекаться: в Эстонии может быть узаконено любое безобразие. Но, прочитав ваш вопрос, я поговорил с коллегами из разных комиссий и могу сказать, что даже кулуарно эта тема, слава богу, не обсуждается.

- Как идет процесс с Законом о вдовьей пенсии. Напомню, что с просьбой сделать соответствующий законопроект к вам обратилось свыше 700 человек.

- Соответствующий законопроект я подготовил и передал в делопроизводство парламента, теперь жду приглашения в социальную комиссию, которая должна перед первым чтением определиться со своим отношением к этому закону. Но вот что интересно: есть информация, что правительство готовит аналогичный проект. У нас так часто бывает – берут идею оппозиции и выходят с ней как со своей. Но я был бы рад и та-кому развитию событий.

- И последний вопрос: что происходит в парламенте такого, что должно было бы тревожить нарвитян?

- Есть один законопроект, который очень беспокоит меня. Если он будет принят в качестве закона, то Департамент конкуренции получит задание разработать методику оценивания расходов при совместном производстве тепла и электричества. В свое время я много лет от лица города судился с Инспекцией энергетического рынка и твердо уверен, что единой для разных производителей методики не существует. К тому же методика может оказаться такой, что стоимость тепла вырастет сама собой, без того, чтобы подорожали составляющие цены. Я уже пытался объяснить коллегам в зале Рийгикогу, в чем там проблема, но как объяснить слепому разницу между голубым и фиолетовым?